Александр Ширвиндт: От сатиры осталась только память

Актер и режиссер, художественный руководитель Театра сатиры Александр Ширвиндт родился в знаменитом роддоме имени Грауэрмана, что на Новом Арбате. Все его детство прошло в этих местах — квартира находилась в Скатертном переулке, 5а. Позднее он переселился в высотку на Котельнической набережной.

Но именно с Арбатом, как признается Александр Анатольевич, связаны самые теплые воспоминания.

Ведь здесь — в доме, примыкающем к Театральному училищу имени Щукина, — живет его старинный друг Михаил Державин.

— В юности мы часто заходили в гости в маленькую двухкомнатную квартирку на первом этаже державинского дома, — вспоминает Александр Анатольевич. — Там жила семья Журавлевых, где было весело и шумно, где для младших Журавлевых — Маши и Таты, наших подруг и почти ровесниц, устраивались балы, вечера шарад и импровизаций, где пели, читали и танцевали под аккомпанемент Святослава Рихтера.

- Мало кто может похвастаться, что имел такого «тапера», как Рихтер. Вам есть что вспомнить. Изменился ли дух той старой Москвы, которую вы так любите?

- Мы с Михаилом Михайловичем — арбатско-никитские. Я обычно шел к нему в сторону Старого Арбата со стороны Никитских Ворот. Их дом был легендарным, здесь жили вахтанговские артисты. Шел пешком.

Проходил Скатертный переулок, потом Столовый, выходил в Хлебный. Чувствуете, какие чарующие старомосковские названия? Шел через Поварскую, проходил через знаменитую Собачью площадку — была такая в прошлой Москве с памятником собаке. Но потом все снесли. Что еще помню? Старинный особняк, где размещался Институт Гнесиных, деревянные пивные ларьки, где пиво закусывали бутербродами с красной рыбкой и красной икрой, где зимой в ледяное пиво доливали его же из большого чайника, подогретого почти до кипения...

- Михаил Михайлович рассказывал, что вы приезжали к ним во двор на потрясающем велосипеде, и все пацаны вам завидовали. А вы давали покататься...

- Врет. Никому покататься я свой велосипед не давал. Боялся, что мое единственное сокровище — трехскоростной «ЗиЧ» чкаловского завода сломают, а я умру от разрыва сердца. (Смеется.)

- Не пробовали, часом, в последнее время по Москве кататься на велосипеде?

- Я вряд ли на него залезу. Не так давно произошла такая история.

Мы с Мамедом Гусейновичем, директором Театра сатиры, бесконечно опекающим нас, стариков театра, получили из мэрии письмо со всеми печатями и за подписью министра. Письмо гласило, что завтра — День велосипеда, и все руководители предприятий на работу поедут на велосипедах. Мамед принес мне эту депешу, мы посмеялись, а чуть позже мне звонит по телефону наш мэр, Сергей Семенович Собянин, и поздравляет с днем рождения. Мы мило беседовали, а я возьми да и скажи: «Получил письмо, что должен был на работу ехать на велосипеде…» «Да, знаю, это был День велосипеда», — говорит мэр. — «А вы знаете, что у вас двенадцати руководителям московских театров — за восемьдесят. Я очень беспокоюсь за Волчек... Все думаю, как она поехала?» И Сергей Семенович совершенно гениально ответил мне: «Да, вообще-то, над возрастом руководителей театров надо серьезно подумать». Я чуть со стула не упал!

- А как вам современная Москва?

- Конечно, это не наша Москва. Но она совершенно замечательная, чистая, аккуратная. Особенно сейчас, когда, наконец, убрали заборы.

- Вы славитесь прекрасным чувством юмора. О розыгрышах, которые вы устраиваете друзьям, а они вам, ходят уже легенды…

- У нас была веселая компания — Григорий Горин, Андрей Миронов, Марк Захаров. Однажды они подарили мне старую, ржавую, очень тяжелую батарею по случаю завершающегося ремонта в моей квартире. Они ее потом вынесли, а затем снова принесли. А еще как-то посадили меня на поезд, а потом сели на самолет и встретили меня уже в другом городе на перроне... Увидел их тогда и подумал страшное: пить надо меньше. Наша дружба — это века.

Страшно подумать: Андрюши Миронова нет уже двадцать пять лет…

- Вы руководите легендарным Театром сатиры. А насколько сатира востребована сегодня, на ваш взгляд?

- Сегодня сатира — вещь, увы, весьма условная. Посмотрите, скажем, на телеканалы: ну как можно «пересатирить» все эти телевизионные «барьеры»? Это же пародия на сатиру! Или сатира — в пародии. В наше время вся сатира строилась на фигах в кармане: кто изящнее, талантливее, хитроумнее «пробивал», тот и выигрывал. Потому что в те времена цензура не дремала. Сколько было трагических историй! Например, у руководителя нашего театра Валентина Плучека было девять (!) закрытых спектаклей. И надо было обладать гением Сергея Михалкова, чтобы эти почти закрытые спектакли возвращать на сцену.

А сегодня? Поэтому сейчас о нас правильнее было бы сказать «Театр памяти сатиры». Сегодня Театр сатиры может отличаться от других только качеством постановок. А если честно, признаюсь: на самом деле я сатиру не очень люблю, потому что она предполагает злость. Я люблю юмор, сарказм, улыбку.

СПРАВКА

Александр Анатольевич Ширвиндт (род. 19 июля 1934, Москва) — российский актер театра и кино, театральный режиссер и сценарист, профессор. Народный артист РСФСР, выпускник Театрального училища им. Б. В. Щукина. В 1957 году принят в труппу Театра им. Ленинского комсомола. В 1968–1970 годах — артист Московского драматического театра на Малой Бронной. С марта 1970 года — актер Московского академического театра сатиры.

С 2000 года — художественный руководитель Московского академического театра сатиры. Преподает в Щукинском училище.