Баранка с сахаром была лучшим лакомством

Житель Центрального округа Алексей Алексеевич Пель-Дмитриев изобрел убойное оружие против фашистов.

Алексей Алексеевич Пель-Дмитриев — коренной москвич. Родился и первые сорок лет жизни провел на арбатских улочках.

Мы идем по родному для Алексея Алексеевича району.

— Вот здесь, в роддоме Грауэрмана на Арбате, в 1933 году я и родился, — рассказывает Пель-Дмитриев. — Отец был режиссером, мать — певицей.

В 1941-м нашему герою было всего лишь 7 лет. Но он помнит, как по радио объявили о начале войны.

— Наверное, в силу возраста я не испугался. Меня распирала жажда деятельности, — рассказывает он, — поэтому я попросил у соседки вату, марлю и сделал себе маску для дыхания, смочил ее водой… Этому научили еще в детском саду.

А еще он приготовил собственное оружие для фашистов — в пузырек натолкал и налил все самое, на его взгляд, ядовитое: чернила, дохлых мух, касторку — этим Алексей собирался травить врагов.

— Первая бомбежка... Мама схватила меня за руку, и мы побежали к ближайшей станции метро — «Охотный Ряд», — продолжает Пель-Дмитриев. — Это было яркое впечатление — не бомбежка, а то, что я оказался в метро как в убежище. На платформах стояли подогнанные поезда, двери были открыты, и в вагонах на лавочках — малыши, а я, как взрослый, спустился на пути и вместе с мамой отправился в глубину тоннеля.

Мы проходим по подземному переходу и дальше — в Средний Кисловский переулок.

Здесь, напротив консерватории, прошло детство Алексея Алексеевича.

— 1 сентября 41-го нас с мамой эвакуировали, — вспоминает Пель-Дмитриев. — А вернулся я в родную коммуналку в начале 1944 года.

Поразило тогда, что звезды на башнях Кремля были затянуты брезентом.

Его школа находилась во дворах нынешнего Нового Арбата, напротив ресторана «Прага».

Там Алексей отучился два года. В центре класса стояло бревно, подпиравшее потолок, просевший от взрывной волны. А на большой перемене между уроками ученикам выдавали бублик и два кусочка сахара. По этому поводу ребята даже переложили известный стих Пушкина: «Звонок. Ребята, торжествуя, по партам обновляют путь. Баранку с сахаром почуя, несутся к двери во весь дух…» В военные годы на улицах было мало народу. Тогда маленькому Алеше казалось, что все стали какого-то одного серо-грязного цвета.

Многие — в телогрейках, чего до войны в центре столицы невозможно было увидеть. В самом центре, на улице Горького, около нарядных магазинов возникли залежи мешков с песком.

Алексей Алексеевич вспоминает, что на Большой Никитской, прямо напротив Театра имени Маяковского, стоял семиэтажный доходный дом постройки начала ХХ века. У него по фасаду выступали архитектурные украшения, которые называли «фонарями», — выпуклые маленькие лоджии с окнами. В этот дом попала фугасная бомба, но он не обрушился, а как бы «расклеился». Дом стянули тросами, чтобы фасадная стенка не отходила от боковых, и он смотрелся как игрушечный... Подросток часто бегал смотреть на него.

Для Алексея Алексеевича конец войны неразрывно связан с моментом, когда с кремлевских звезд сняли брезент.

— И тогда стало понятно — об окончании войны вот-вот объявят, — говорит Пель-Дмитриев. — Я помню этот день. Уже тепло, окна у нас открыты. Часов в шесть утра соседский мальчишка кричит мне: «Вставай, поднимайся, рабочий народ! Победа!» И знаете, Москва сразу стала яркой, нарядной, люди скинули с себя серую одежду.

После войны Алексей Алексеевич окончил школу, а затем Саратовское училище КГБ. Прослужил оперуполномоченным в ОВД Пресненского района более 35 лет, раскрыл много резонансных преступлений, о которых писали центральные газеты, и ушел в отставку в звании майора. Уже будучи на пенсии, работая на вольнонаемной должности, даже был советником нынешнего министра внутренних дел Владимира Колокольцева, который в то время возглавлял отдел уголовного розыска Краснопресненского РУВД.