Детские письма и фенечка на удачу

Одним из первых, кто прошлой осенью, получив повестку, не начал скрываться по заграницам, а сразу отправился в мобилизационный пункт, стал Павел Устинов — артист из труппы едва открывшегося тогда в Красносельском районе «Нового театра».

Молодой актер отслужил в зоне СВО и сейчас вернулся в Москву на реабилитацию. Корреспондент «МЦ» поговорила с Павлом и его супругой Екатериной о том, как они прошли этот период.

— Павел, какова была ваша первая реакция на повестку?

— На самом деле меня это сильно удивило. Я тогда был полностью в творческой деятельности, мы отыграли первую премьеру «Нового театра», спектакль «Бессмертный голос», и буквально после этого мне пришла повестка.

— В Москве, к счастью, не слышно выстрелов — до Донбасса почти сутки пути. Вы сейчас вновь находитесь среди людей, которые видели только мирную жизнь и не могут в полной мере понять, через что вы прошли. В чем находите поддержку?

— Я общаюсь с несколькими товарищами, у которых есть свой боевой опыт. Мне есть с кем обсудить все то, что было. Очень помогает жена, я могу ей рассказать абсолютно обо всем, что я пережил, мы многое обсуждаем. Первое время мне было сложно адаптироваться к гражданской жизни. До сих пор я остро реагирую на фейерверки, потому что их звук похож на обстрелы. Все это время у меня в голове как будто была вторая картинка из той реальности. Там я представлял себе дом, мирную жизнь, а здесь, наоборот, — все те события.

— На фронте вы спасли двух человек. Как это произошло?

— Как-то вечером нас обстреливала вражеская артиллерия. Прилеты были все ближе и ближе, и в какой-то момент мы поняли по звуку, что помимо артиллеристов работают еще и танки. Я хотел выйти посмотреть, куда бьют снаряды, чтобы определить цель. Но когда открыл дверь, взрывной волной ее просто выбило, а меня откинуло назад. Оказалось, что танк поразил подвал, находящийся в 10 метрах от нас. Там были ребята из другого подразделения. Я быстро достал саперную лопату, и мы с товарищем побежали к ним. Продолжались артобстрелы, летали квадрокоптеры, но мы начали разгребать этот подвал, сделали лаз и доставали оттуда наших ребят. К счастью, обошлось, и медики смогли оказать им первую помощь.

— Созваниваться с близкими удавалось?

— Нам можно было звонить домой — то раз в неделю, то в две, в зависимости от обстановки.

— Екатерина, наверняка вам эти недели тишины давались тяжело... Что вам помогало справиться с бесконечным ожиданием звонка от Павла?

— Мне было страшно, правда. Но я держала себя в руках, старалась думать только о хорошем. Нам повезло — некоторые ребята не выходили на связь по несколько месяцев, и не было никакой возможности что-то о них узнать. У нас такого не было. Паша мне с самого начала пообещал, что он вернется и все будет хорошо. Я ему верила. Я понимаю, что не все от него зависело, но все равно — Паша пообещал, Паша сделал. Сейчас он здесь, со мной. Это самое главное.

— Наверняка порой накрывало особенно сильно... Что выделали тогда? Чем спасались?

— Пока он был в учебке во Владимирской области, мне было спокойно, я к нему периодически ездила, привозила какие-то вещи. И там не до переживаний было — то надо купить, это найти, потом все привезти... Осенью же был дефицит некоторых товаров, их нужно было искать. Уже потом, когда Паша с ребятами отправился за ленточку, было очень тревожно. Я слушала грустную музыку, смотрела наши фото и плакала. Это помогало мне немного сбросить стресс... Но меня спасали его звонки. Если на связь не выходил он, то выходили ребята из его подразделения. Они звонили женам, а те уже передавали в наш общий чатик, что все в порядке. Но, конечно, каждый день просыпаешься и думаешь — вот сегодня, наверное, позвонит. Разочаровываешься ближе к вечеру. Но все равно спишь с телефоном, в душ идешь тоже с телефоном, беззвучку никогда не включаешь.

— Павел, а вас поддерживали коллеги «Нового театра»?

— Да, театр меня поддерживал не только словами, но и делом. Коллеги со мной все время поддерживали связь через мою жену, узнавали, что мне нужно. Мне тогда был нужен тепловизионный монокуляр — прибор, который помогает ориентироваться в темноте по тепловому излучению от предметов, с помощью него ночью все можно разглядеть. Труппа и другие сотрудники собрали деньги, купили монокуляр и отправили мне его. Этот прибор меня не раз спасал, а сейчас он остался у моих сослуживцев и теперь помогает им

— Екатерина, а сложно было передавать что-то для Павла и его сослуживцев?

— После того как ребята оказались в зоне боевых действий, от них пришел запрос — список того, что им еще было нужно. Можно готовиться сколько угодно заранее, но когда именно туда приезжаешь, приходит уже четкое понимание, что именно нужно. Например, Паша что-то брал, а ему это вообще не пригодилось, а в чем-то, наоборот, была нужда. Люди бывалые нам еще до отправки на фронт давали рекомендации, Паша общался с контрактниками, у которых есть опыт участия в боевых действиях, были очень полезные советы, но все не учтешь. На разных направлениях у ребят очень разные условия: кто-то в подвалах живет, кто-то в блиндажах, кто-то в домах расквартирован. Нет такого, что все идут по четкому плану и есть список, что с собой точно надо брать. Мы с другими женами, что могли, сами купили, собрали. Обратились к нижегородским волонтерам, у них уже была налажена система доставки всего собранного за ленточку.

— Почему именно через Нижний Новгород? Там большой пункт?

— Нет, мы просто с ними уже были знакомы и уверены в их работе. Как ни крути, обмана сейчас тоже много. Недавно я познакомилась с волонтерской группой из Балашихи, к ним тоже мошенники обращаются. Поэтому просто кого-то искать не через знакомых, а вслепую было страшно. Нижегородские волонтеры помогли нам найти то, что мы не смогли — например, сплести маскировочные сети, сапогипенку помогли найти и купить хорошие. Печки они сами сварили для наших бойцов, волокуши сделали. И передали все собранное ребятам. Были у нас еще опасения, сможем ли мы доставить помощь сами, мы ведь просто гражданские. А у волонтеров, хоть они и из тыла, уже налажены пути, их все знают на пропускных пунктах. Вместе с посылками они отправляют письма. Паша всегда говорил, что это тоже важный момент, который поднимает боевой дух.

— Павел, это правда было важно для вас?

— Вообще удивительно, как здорово люди поддерживают ребят на передовой! Мы получали даже рисунки, которые для нас рисовали школьники или малыши в детских садах. Они слали нам письма, аппликации. Одна девочка отправила мне фенечку на удачу. Мне было очень приятно! Это действительно нас очень поддерживало — осознание того, что о нас думают не только наши близкие.

— Вернувшись домой, выследите за тем, что происходит в театре, в кино?

— Конечно! Как только театр узнал о моем возвращении, нас с женой пригласили на премьеру фильма Эдуарда Владиславовича (Боякова. — «МЦ»). «Русский крест». Я вообще оказался под большим впечатлением от фильма. Он очень качественно снят. Мне кажется, сейчас нет подобных отечественных фильмов, где все настолько высокого уровня: игра актеров, музыкальное сопровождение и художественное решение. Да и сама история великолепна. Потом мы посмотрели спектакль «Лубянский гример», потому что он был выпущен уже после того, как я уехал на службу. Меня очень цепляет эта история. Там все невероятно жизненно, и можно провести много параллелей с современностью. Вот это как раз то, о чем я и говорил: Эдуард Владиславович очень тонко чувствует актуальную повестку.

— Павел, а вывернулись к творчеству?

— Да, вместе с другими артистами «Нового театра» мы снимаем видеоролики для канала «ОТР» — читаем стихи русских классиков для проекта «Страна поэтов». Это пока единственное, что я делаю, но мне очень хочется вернуться в творчество. Сейчас готовится спектакль «Лавр» по роману Евгения Водолазкина, который когда-то уже был поставлен на сцене МХАТа имени Горького. В первой версии я играл калачника Прохора и игумена Алипия, и мне хочется поучаствовать в новой постановке.

КСТАТИ

Павел Устинов снимался в фильмах «Лед-2», «Спутник», «Трейдер» и сериале «Жизнь по вызову». Сейчас артист участвует в проекте «Страна поэтов» телеканала ОТР

СПРАВКА

Павел Устинов родился 26 декабря 1995 года в городе Дудинка Красноярского края. С детства проявлял любовь к творчеству. Окончил «Высшую школу сценических искусств» Константина Райкина. В 2020–2021 годах служил в МХАТе имени Горького. В 2022 году присоединился к труппе «Нового театра» Эдуарда Боякова