Дом, который стал самолетом, идет на взлет

Его построили в 1933 году для Всесоюзной строительной выставки. Он стал ее главным павильоном. Пять, десять, ну, пятнадцать лет от силы — такой срок ему был изначально отведен.

…Большие квадратные часы, «прикованные» к главному фасаду здания ржавой цепью, всегда показывают двенадцать. Как давно они здесь висят и когда остановились, точно не знает никто. Но стрелки даже не шелохнутся. И только бледные веточки сухой травы, «украшающей» козырек над главным входом, слегка покачиваются на ветру.

— Это все мы уберем, — Илья Машков, руководитель архитектурного бюро, взявшегося за сохранение памятника, решительно обводит рукой полукруглый вход и разворачивает чертеж. — По проекту 1930-х годов, к которому мы и будем возвращаться, здесь был открытый навес, опиравшийся на колонны. Одни из них утеряны, другие «зашиты» в стену.

Черная входная дверь открывается со скрипом, обнажая перед нами длинный довольно широкий коридор.

— Видите, сейчас здесь мрачные стены и какие-то кабинеты, а когда-то здесь также стояли колонны. Причем по косой оси, — водит красной ручкой по чертежу Машков. — Такая обратная перспектива была сделана для того, чтобы удлинить пространство. Сам главный корпус, по словам реставраторов, яркий образец смены архитектурных вкусов — от романтики конструктивизма до сталинского ампира. Выставочный комплекс с 1930 по 1937 год под руководством разных архитекторов, среди которых был и выдающий новатор Генрих Людвиг, и Станислав Лященко, помощник братьев Весниных, перестраивался четыре раза. Во внешнем облике центрального здания появились каннелюры, имитирующие убранства античных колонн, и знаменитый барельеф Сергея Меркулова, прославляющий достижения советской индустриализации.

Позже, в 1950-х годах, корпуса строительной выставки должны были разобрать. На их месте хотели построить детские сады. Но проект не осуществили. И в уцелевшем главном корпусе расположились научно-исследовательские институты. Под выцветшим линолеумом спрятаны брекчиевые полы. Однако от времени колотый камень раскрошился и поверхность пошла волнами.

— Дело в том, что дом построен на месте поймы, а фундамента у него нет, — говорит архитектор Илья Машков. — Грунтовые воды настолько все размыли, что здание «летит», в зависимости от времени года наклоняясь то в одну, то в другую сторону. Поэтому в первую очередь мы, конечно же, поставим дом на основательный фундамент.

А пока здание «пляшет», по стенам разрастаются трещины.

— Да, такие здания реставрировать намного сложнее, чем те, что простояли 150 лет, — признается Машков. — Последние строились на века. А это времянка, рассчитанная лет на 10, максимум 20.

Тем не менее архитекторы уверены в успехе проекта и планируют приступить к реставрационным работам к концу года.

Прямая речь

Елизавета Устинова, пресс-секретарь Департамента культурного наследия:

— В здании запланирован обширный комплекс ремонтно-реставрационных работ с укреплением фундамента. Облик исторического сооружения будет восстанавливаться по состоянию на 1938 год, с сохранением поздних ценных наслоений. В ходе реставрации также будет воссоздан барельеф — главное украшение фасада. Начало реставрации намечено на 2017 год.

Подробнее читайте в свежем номере газеты «Москва.Центр».