Галерея Бродского, или художник от природы

Образование необходимо для развития творчества так же, как и талант. Павел Бродский, художник с 80-летним стажем, считает, что для создания картины вдохновения мало — еще надо уметь смешивать краски, подготовить место для работы и даже грунтовать холсты. В филиале «Тверской» Территориального центра социального обслуживания «Арбат» в ноябре прошла персональная выставка мастера. Корреспондент газеты «Москва.Центр», после просмотра его картин на экспозиции, отправилась в мастерскую Бродских, чтобы выучить несколько слов по-узбекски и узнать об истории семьи. 

Павел Бродский, которому в следующем году исполнится 92 года, живет в Москве несколько лет.  Он неутомимо рисует картины, проводит выставки и путешествует. Об истории своей фамилии художник знает немного. Предполагает, что она образовалась от слова «бродить» по горам и степям в поисках натуры.

Горная натура

Павел Александрович родился в Ленинграде в 1928 году, но прожил там всего восемь лет.

— Мой отец окончил горный институт, и ему предложили работу в Киргизии на угольном руднике. Мы переехали всей семьей в город Жалалабат, когда я окончил первые классы начальной школы. В то время была серьезная безработица не только в Ленинграде, а во всей стране. Но папа занимал хорошую должность — маркшейдера, — рассказал Павел Бродский.

В Киргизии наш герой продолжил получать начальное и среднее образование и записался в секцию по изобразительному искусству.

— Там преподавал замечательный художник, который научил нас рисовать с натуры. Он составлял композиции из подручных средств — например, из баночек от духов и спичечных коробов, чтобы мы смогли видеть картину и перенести ее на бумагу, — поделился воспоминанием Павел Александрович.

Вскоре юный художник начал искать натуру сам. Для этого нужно было всего лишь поднять глаза повыше — город, в котором они жили, был обрамлен цепью гор. По словам Павла Бродского, «без заснеженных вершин, но приличной высоты».

— Папе по должности полагалась служебная лошадь, которую конюх каждое утро приводил ко двору. Когда отцу не требовался транспорт, я катался на ней в поисках живописного места, — пояснил художник.

Горы и по сегодняшний день остаются любимыми героями в картинах автора.

Как-то раз Павел Бродский приехал в Ташкент к племяннику. У хозяина дома был большой сад с фруктами и овощами. Гостя особенно привлекли гранатовые деревья, усыпанные сочно-красными плодами. Вообще-то за деревьями виднелись череда крыш домов, но художник позволил себе додумать более подходящий пейзаж. Он взял ранее нарисованную картину горных массивов и украсил их ветками. Произведение художник назвал «Гранаты созрели».

— Один фрукт даже немного лопнул, — с переживанием вспоминает художник.

Живописно-педагогическое отделение

После выпуска из школы начали думать, в какой город Павлу Александровичу ехать учиться. Ленинград переживал послевоенное время, да и квартиру семья Бродского сдала властям перед переездом в Киргизию. Москва пугала такими же трудностями. На очереди возник третий вариант — Ташкент, столица Узбекистана, а в то время ее считали главным городом всех республик СССР в Восточной Азии.

— Все стремились попасть в Ташкент, особенно молодые люди, которые хотели добиться многого. Сначала я успешно сдал экзамены в отделение архитектуры — я подумал, что это направление связано с привлекавшим меня художественным. Меня уже зачислили в группу, как вдруг пришел приказ: всех фронтовиков брать на обучение без экзаменов. Так меня перевели на факультет промышленно-гражданского строительства, не предупредив, — объяснил Павел Бродский.

Наш герой проучился там год и даже прошел практику в пустыне Кызылкум, где он строил насыпь для железной дороги. Вернувшись в Ташкент, юноша решительно отчислился и поступил на живописно-педагогическое отделение художественного училища имени Павла Бенькова.

— В моей группе училась и моя будущая жена. Тогда я этого еще не знал, — проговорил Павел Бродский.

По мнению живописца, в училище уровень преподавания был качественный. За пять лет студентов обучили всей практической стороне изобразительного искусства.

После второго курса, в 1950 году, Павла Бродского призвали в армию, где он прослужил три с половиной года.

— Сначала определили в батальон связи. Командиры узнав, что у меня два курса художественного училища, перевели в штаб, чтобы я рисовал карты и схемы боев. По истечении срока службы меня попросили остаться еще на полгода. Сказали, что я незаменимый. Я пытался им объяснить, что незаменимых не бывает, но военных так просто не переубедишь, — улыбнулся художник. — Вернувшись в Ташкент, я доучился и защитил диплом.

Уже на выпускном курсе Павел Бродский и его одногруппница Элеонора Дерябина поженились.

— Нас выпустили живописцами с правом преподавать. Мы должны были проработать в школе три года. Во время практики я уже сотрудничал с одним учреждением, преподавал детям рисование, благодаря чему уже на пятом курсе мне выдали трудовую книжку. Учителем я проработал 11 лет, — подчеркнул Павел Бродский.

Во время беседы художник вспомнил о единственной картине, которую они с женой нарисовали вместе. Молодожены поехали в Киргизию. По дороге купили арбуз, виноград, персики и вино. Но перед тем как полакомиться фруктами всей семьей, пара художников увидела в гостинцах композицию для натюрморта. С собой были краски и кисти, но холст не взяли. Дипломированный выпускник, воспользовавшись знаниями художественного училища, сумел отгрунтовать холст из ткани.

— Я предполагал, что мы будем рисовать каждый свою картину. Но жена сказала, что у нее не хватит терпения выделять каждую черту национального орнамента на кашмирской шали, который служил украшением нашего натюрморта. Так прояснились обязанности каждого художника, — резюмировал Павел Бродский. — Жена рисовала фрукты и сосуд, а я — шаль.

Из учителя в «Укитувчи»

Еще во время работы в школе Павел Александрович сотрудничал с изданием «Звезда Востока».

— Когда встал выбор учить детей или переходить в редакцию на должность художественного редактора — я предпочел второе. Через год меня пригласили в самое крупное издательство Ташкента «Укитувчи», что переводится на русский как «учитель». Мы делали иллюстрации для школьных учебников на русском, иногда и узбекском, языках, — уточнил Павел Бродский.

Во время работы художник не забывал и о кисти. В компании живописцев-друзей или в одиночку он часто путешествовал в поисках натуры. Его картины отличаются естественными цветами и неповторимыми пейзажами, как будто природа делилась грамотностью, образованием с мастером, которому доверяет свою красоту.

Был один такой случай. Павел Бродский с товарищами-художниками бродил по осеннему лесу. Когда они проходили через аллею, наш герой, оценив пейзаж, решил сделать остановку.

Его спутники признали, что вид неплох, но не настолько, чтобы прервать прогулку. Однако Павел Александрович был убежден, что нужно рисовать, и предложил своим товарищам идти дальше без него. Когда художники вернулись через пару часов к своему другу, они — такая реакция обычно несвойственна творческим людям — ахнули, увидев картину. Товарищи признали, что недоглядели красоту этого места, и предложили назвать его «Аллеей Бродского». Художник ответил: «Я не против».

— Мне сейчас почти 92 года, а хотелось бы, чтобы 18 лет. Исполнилось бы одно желание — иметь молодое здоровье, а все остальное при мне, — заключил Павел Бродский.

И правда, наш герой всю жизнь и до сих пор увлечен своим призванием — рисованием. Рядом с ним его дети Александр и Елена, которые тоже нашли свое место в искусстве. Сын нашего героя — один из лучших современных художников. Его проекты уже успели поразить жителей Рима, Лондона и Гонконга. Дочь Павла Бродского поступила на факультет архитектуры, как когда-то ее папа. Успешно окончив университет, она работает по выбранной специальности. Сегодня Павел Бродский мечтает о том, чтобы организовать выставку картин своих и супруги.