После пожара я сделал наконец-то ремонт

Известный российский продюсер Бари Алибасов с начала 90-х годов прошлого века большую часть времени проводит в Мерзляковском переулке, что возле Нового Арбата. Его девятикомнатная квартира площадью 220 квадратных метров находится в доме 1908 года постройки, соседствующим со старинными особняками, где когда-то жили Пушкин, Лермонтов и Гоголь.

— Вы, Бари Каримович, человек на подъем легкий, так что предлагаю сразу поиграть. Например, в ассоциации. Скажите, не задумываясь, с чем у вас ассоциируется Москва?

— С жизнью. Со смыслом. А еще с друзьями, творчеством, близкими людьми и — возможностью удивлять, потому что Москва не просто некий город с какими-то домами, а куча ярких личностей и ярких событий.

— Сузим круг. Что приходит вам в голову при словосочетании «Центральный округ»?

— Да, все то же самое, потому что только через него я и воспринимаю Москву. Ведь все, что связано с моей профессиональной деятельностью и просто жизнью, было и есть именно здесь: концертный зал «Россия», Кремлевский Дворец съездов, мой дом, Арбат, по которому я часто хожу.

— Прохожие как на вас реагируют?

— Узнают, конечно. Пристают. И это довольно большая проблема — все эти люди, которые подходят каждую минуту и просят с ними сфотографироваться. Так что приходится маскироваться: я то воротник подниму, то шарфиком пол-лица обмотаю.

— Перемены вокруг себя замечаете?

— Еще как! Раньше Москва ассоциировалась у меня с советской властью, казалась мрачноватой. А сейчас я получаю огромное удовольствие, гуляя по ней — особенно в тех местах, где уже закончен ремонт.

— И какие же ваши любимые места?

— Во-первых, я обожаю гулять от дома до Кремля. Во-вторых, по Мясницкой...

— Когда грустно, куда идете?

— На Арбат и в арбатские переулки, по которым добираюсь до Садового кольца.

— Ну а если, предположим, завтра вы влюбитесь по уши. Куда девушку поведете?

— Есть у меня любимый ресторанчик на Новом Арбате, в который я вожу всех — и девушек, и старушек, и друзей. Там мы посидим-поедим. А после пойдем гулять — тоже по Арбату. Говорят, кстати, что скоро там высадят деревья, представляете! Впрочем, вариантов много. Может быть, мы пройдемся вдоль Кремлевской стены или пошляемся около ЦУМа и Большого театра.

— Скажите, Бари Каримович, как вас вообще в этот район занесло?

— Это был непростой путь. Я приехал в Саратов из дыры жуткой — станция Чарская: городом почему-то называется — два дома двухэтажных, бревенчатых. Затем я продал свою квартиру в Саратове и поселился в Зеленограде. Потом переехал уже в Москву — на улицу 8 Марта в районе станции метро «Аэропорт». А вот уже после, в начале 90-х, перебрался в центр. Там тогда был очень большой выбор квартир: многие владельцы недвижимости, словно беженцы, уходили из моего района, потому жить тут стало, конечно, дороговато. Вы не представляете, что здесь творилось! Вдоль Арбата, вдоль Тверской стояли люди и прямо на тротуаре выкладывали на газетки какие-то товары — железяки, одежду, домашнюю утварь, огурцы и помидоры со своих дач. А вокруг — неухоженные дома с обвалившимися фасадами. Разруха! Зато теперь смотрите, как здесь уютно.

— То есть вы на дешевую квартиру в центре клюнули? Или жить именно в этом районе было вашей мечтой?

— Тут все смешалось. Во-первых, цена. Во-вторых, сам дом постройки 1908 года. Ну и да — это мой любимый район. Я наслаждаюсь, ведь в этом районе жил Лермонтов. Здесь находится церковь, где Пушкин венчался с Натальей Гончаровой, а около нее — прекрасный садик, где я люблю сидеть с бомжами. Рядом — дом, в котором два своих последних года провел Гоголь, где Булгаков написал «Мастера и Маргариту». Тут же жили Есенин с Клюевым. В общем, это был самый настоящий писательский район, который, впрочем, потом завоевали композиторы. Недаром же рядом со мной сейчас консерватория, Институт Гнесиных, музыкальное училище — пропади оно пропадом!

— За что вы его так?

— Да ужас же! Когда у меня дома проходят съемки или важные переговоры, их трубы и дудки заглушают все… Вот вы спрашивали, с чем у меня ассоциируется мой район. Так вот, помимо всего прочего, он ассоциируется еще и с бесконечными фурнитурами, несущимися из окон музучилища. С другой стороны, меня примиряет со всем этим мысль о том, что я живу в духовном центре столицы. А это очень приятно.

— В этом «духовном центре» вы ведь однажды чуть не погибли...

— Да, несколько лет назад произошло событие, сильно повлиявшее на мою судьбу: в моей квартире произошел сильный пожар. У меня тогда жил кот по имени Арни, донской сфинкс, а представители их породы — лысые, и им все время хочется где-то погреться. Вот я и купил ему электрическую грелку. Причем помню, что, когда принес покупку домой, сказал своему администратору: «Помяни мое слово, будет пожар». Так и случилось. Проснувшись однажды ночью от неприятного запаха, я обнаружил, что грелка горит. И пока соображал, как потушить огонь, все занялось ярким пламенем.

— Арни?

— Арни погиб. Это, наверное, была самая тяжелая потеря в моей жизни. А я, слава богу, спасся.

— Говорят, такие события иногда заставляют переосмыслить едва ли не всю жизнь.

— У меня после пожара много что в жизни поменялось. Во-первых, я в пятый раз женился. Когда меня выписали из больницы, я вышел на улицу и вдруг осознал, что жить мне теперь негде. Квартира представляла собой плачевное зрелище, ее надо было ремонтировать, и я переехал к своему сыну Бари. У него просторная жилплощадь, а обитал он тогда в ней один — разошелся с очередной женой. В гостях у него я и встретил девушку. Ну, а еще благодаря пожару я решился на ремонт. Дело в том, что тот интерьер, что был у меня раньше, мне не нравился совершенно. Но не рушить же было все из-за этого. А тут — словно знак! Я долго искал подходящего мне дизайнера. И теперь полностью доволен результатом. Впрочем, я сейчас всем доволен: и квартирой, и домом, и районом, и городом. Я счастливый человек, короче!