Кубический мир художника и бронтозавр над зоопарком

Работа, которая всегда с тобой, короткий путь домой и радостный вид из окна твоего дома — вот они, необходимые ингредиенты счастья, по мнению Владимира Киселева, архитектора, коллекционера, художника, кандидата архитектуры, профессора кафедры «Архитектура общественных зданий» МАРХИ и жителя Пресненского района.

Солнечным мартовским утром он просыпается вместе с птичьим гомоном. Нет, не с гортанным курлыканьем голубей или звонкими воробьиными перекличками. В пруду Московского зоопарка, который Владимир Владимирович может обозревать со своего балкона, уже вовсю освоились представители утиного семейства. Их низкоголосое бархатное «кря-кря» будит художника в самых светлых чувствах.

— Не стесняйтесь, приобщайтесь к прекрасному, — приглашает к прослушиванию утренней симфонии и журналистов «МЦ» Владимир Киселев.

Всю жизнь, сколько себя помнит, он полностью отдается любимой профессии архитектора-художника. Основная творческая мастерская — это его квартира. Ну а до МАРХИ, который он когда-то окончил и где теперь преподает, даже пешком дойти можно.

Рисунки на газетных обрывках

В квартире Владимира Владимировича и в пасмурную погоду не бывает хмуро. От многочисленных полотен — его картин и эскизов, фотографий, коллекционных чужих работ — исходит свой негасимый, яркий свет. Сразу видно, кто здесь живет.

— 6 марта 1942 года, когда я родился, мой отец воевал подо Ржевом, — рассказывает Владимир Владимирович. — Мама сумела его увидеть, показать меня. Он тогда с горечью ей сказал: «Неудачник, дите войны...».

Через несколько месяцев Владимир Николаевич Киселев погиб. К счастью, сын Володя не подтвердил ту отцовскую характеристику, свою удачу не упустил. Уже подросшему ему мама както поведала, что из 20 московских малышей, родившихся одновременно с ним в суровом 1942-м, удалось выжить одному Володе.

Первые живописные картины попались ему на глаза в квартире деда. Срисовывать их мальчику очень понравилось, и рисунки стали множиться с космической скоростью буквально на всем, на чем можно было, хотя бы и на газетных обрывках.

— Попробовал и по так называемым клеточкам рисовать. К примеру, картину с изображением Георгиевского кремлевского зала, представляете? Очень сложно. И получилось, — признается Владимир Владимирович.

Столярничать учился у отчима

Точность в начертании линий, соблюдении пропорций ему была присуща с юных лет. Не забыл Владимир и двор своего детства на улице Чайковского (сегодняшний Новинский бульвар) у дома № 16. Там в подвале постоянно работал однорукий мастер, ящики сколачивал. А маленький Володя собирал за ним дощатые обрезки и вырезал ножом игрушки себе и приятелям: лодочки, пистолеты, сабли. Так он начинал работать с объемом. Возможно, интерес к будущей профессии зародил у него еще и отчим Эдуард Мацюшевский, заслуженный строитель Российской Федерации, почетный гражданин города Лобни.

— Мацюшевский построил для лобненцев много жилья. Мы дружили с ним. С особенной благодарностью вспоминаю, как он учил меня управляться со столярным инструментом. Мы смастерили этажерку, инкрустировали ее тонким шпоном, полировали, — улыбаясь, рассказывает Киселев.

Наряду с обычной средней школой Володя успешно окончил художественную. Только поступить в вуз по ее окончании у него не получилось.

— Я любил рисовать Пресненскую набережную, по которой часто гулял, живописные улочки родного района, подмосковную деревню, куда выезжал собирать картошку. Но эти рисунки в приемной комиссии не оценили: «Зачем такое рисовать?» Они прямо так меня и спросили. В фаворе тогда были другие идеологические мотивы, — разводит руками Киселев.

Удивительно, но те же самые рисунки на городских и всесоюзных конкурсах отмечали почетными грамотами и призами. — Пока я был в армии, старший брат под своим именем распоряжался моими работами, — смеется Владимир Владимирович. Наверное, судьба берегла его для архитектуры. Вернувшись из армии, Киселев без труда поступил в МАРХИ.

Абстрактная архитектура

Кубы и кубики, пересеченные многочисленные яркие линии, точно некие зашифрованные таинственные письмена, и еще радужные всполохи, сквозь которые угадываются лица людей, силуэты животных, — такими авангардными образами сегодня в основном наполнены картины, эскизы, проектные работы Киселева.

— Структурализм, кубизм, авангардизм в моем творчестве художника на самом деле понятны. Они более близки архитектуре, дизайну, — объясняет Владимир Владимирович. Уникальность Киселева в том, что он, даже окончив архитектурный институт, не переметнулся окончательно в лагерь архитекторов, а продолжил творчество уже как художник-архитектор.

Его карьера строилась в основном в стенах любимого учебного заведения на преподавательской должности. Ему выпало трудиться и над различными хозяйственно-договорными, конкурсными и проектными работами: для музеев, предприятий, жилых комплексов, при создании их интерьеров. Многие из них отмечены наградами высокого уровня.

— А эту агитмашину я придумал по заказу Миннефтегазстроя СССР, когда руководил студенческим архитектурно-конструкторским бюро МАРХИ, — демонстрирует эскиз чудо-грузовика с транспарантом на квадратных колесах Владимир Киселев.

Геометрия Победы

Многие замыслы этого творческого человека реализуют сегодня и его ученики. Необыкновенно удачно вписываются прямые углы, любимые Киселевым кубы даже в историческую Москву.

— Например, Борис Левянт уже давно известен в московской, российской архитектуре. Вы наверняка не раз проходили мимо коммерческого делового центра «Белая площадь» на Лесной улице, рядом со станцией метро «Белорусская». Это один из его проектов, — говорит с гордостью Владимир Владимирович. Многочисленные шкафы и полки в квартире Киселева забиты объемными папками, альбомами. В них — уже более чем полувековая история архитектуры отечества и зарубежья, бережно собранная и скрупулезно изученная им.

— У меня все рисунки — любимые. Все скомпонованы по темам, согласно географии создания. Мне повезло побывать в Греции, Германии, Италии, Венгрии, Болгарии, Австрии. Повсюду я путешествовал с карандашом и листком бумаги, постоянно рисовал. Сколько там сохранилось бесценных архитектурных памятников! Наши солдаты их сохранили в годы Второй мировой войны, — вдруг задумывается на последней фразе художник.

Мысли о подвиге советского народа в годы Великой Отечественной войны его часто навещают. Целая серия его работ посвящена памяти родного отца. «Оружие Победы», «Венки», «Форпосты — города нашей Победы», «Звезды Победы», «Георгиевская ленточка», — названия картин говорят сами за себя.

— Я не могу знать, каким именно был мой отец. Но по рассказам матери я так его представляю, — оглядывается на свою военную галерею художник.

Город вдохновляет

Рядом с собственными работами Киселев хранит сотни полотен коллег по творческому цеху. — Я собираю картины, наиболее созвучные с архитектурными задачами. Вот, к примеру, близкий мне по духу художник-экспрессионист Сергей Сарумян или живописец, график Сергей Григорьев, — показывает Владимир Владимирович.

Творческий мир художника-архитектора постоянно требует яркого информационного пополнения. Гуляя по городу или даже просто разглядывая Москву из окна своей квартиры, он загорается новыми идеями.

— Вот этот белый, недавно выстроенный пешеходный мост над зоопарком… Ну чем не бронтозавр? Очень симпатичный, иногда головой мне кивает, — смеется Киселев и надеется, что его проектам, пока сохраненным на бумаге, настанет все же черед в скором будущем.

СПРАВКА

В начале марта в Большом зале Московского центрального дома архитектора состоялась выставка работ Владимира Киселева «Геометрия Победы». Экспозиция, посвященная 75-й годовщине Великой Отечественной войны, является выражением памяти о погибших солдатах и в частности данью уважения отцу Владимира Владимировича. В основу идеи художественных плакатов легли композиции с советской символикой, символы освобожденных от фашистов городов, Кремль, георгиевская лента, знамена военных частей, строки из песен военных лет. Некоторые работы задуманы в стиле Малевича и Кандинского.