Отчаянная пионервожатая

Жительница Якиманки встретила войну в детском лагере

Москвичка Рэма Акопян так хотела попасть на фронт, что даже написала письмо Иосифу Сталину с просьбой разрешить ей воевать. Ответ пришел отрицательный. Но девушка не сдалась и все-таки уехала на передовую. О том, с чем ей пришлось столкнуться на войне, узнала «МЦ».

В июне 1941 года девятикласснице Рэме Акопян предложили поехать в лагерь пионервожатой. Девушка с радостью согласилась. Буквально на следующий день детей и взрослых погрузили в вагоны и повезли в пионерский лагерь в сторону Волоколамского шоссе...

Не поверили Левитану

— Настроение у нас было прекрасное! — вспоминает Рэма Иосифовна. — Мы пели песни, много смеялись.

Когда они приехали на маленькую станцию, началось построение.

— В глаза сразу бросился большой ржавый радиорупор на высокой трубе, — рассказывает москвичка. — Мы уже собирались уходить, как вдруг он зашипел.

Как-то зловеще. И голос Левитана объявил — началась война. Удивительно, но никто из нас — ни дети, ни взрослые — не воспринял это объявление всерьез...

Просто не поверили.

Долгое время, по словам Рэмы Иосифовны, лагерь жил своей жизнью. Про эпизод на станции никто не вспоминал.

Но вдруг до них начали доходить слухи — будто бы на территории Советского Союза идут страшные бои с немцами. А как-то вечером в соседней деревне зазвучали тоскливые песни — женщины провожали на фронт своих сыновей и мужей. Лагерь срочно эвакуировали.

— Мы возвращались в Москву на машинах с выключенными фарами, — с дрожью в голосе говорит женщина. — Только тогда, пожалуй, все окончательно поняли, что наши жизни изменились раз и навсегда.

На фронт по знакомству

Девушка хотела немедленно уйти на войну, но ее не взяли.

Тогда она написала письмо Иосифу Сталину.

Ответ пришел отрицательный.

— Только на фронт я все-таки уехала — правда, по знакомству, — вспоминает Рэма Иосифовна. — Мне помог папа моей подруги Майи, которая уже воевала.

Рэму оформили в медсанбат. Раненых, по словам девушки, привозили и днем, и ночью.

Поесть получалось только урывками. А спать она научилась на ходу — шла и держалась за телегу с ранеными бойцами.

Время подвигов

Дивизия, где служила Рэма Иосифовна, всегда была в авангарде — освобождала Сталинград, Орел, Минск, Польшу, участвовала в операции «Багратион», дошла до берегов Эльбы.

— Вспоминается один случай в Германии, — рассказывает женщина. — Дом на опушке леса, окна забиты досками, на полу лежат тяжелораненые солдаты.

Стонут от боли. Я с ними одна. Не могу понять, где моя дивизия. Смотрю в щели в стенах дома — казаки проскакали, потом прошли наши солдаты, потом немцы. Различаю их только по шинелям — наши цвета хаки, немцы серые. Щелкают затворы, слышу стрельбу.

Хочу пойти посмотреть, но раненые хватают за сапоги, умоляют: «Сестричка, не бросай нас!» Они думают, что я могу им чем-то помочь, но у меня даже пистолета нет — забрали. Вдруг распахивается дверь, и мы слышим русскую речь. Наши! Я села в уголок и заплакала. Навзрыд. Мне было обидно, что раненые верили в меня, а я даже не могла их защитить...

Рэма получила звание ефрейтора. Спасла сотни человеческих жизней. Награждена орденом Отечественной войны I степени и медалями «За отвагу», «За освобождение Белоруссии» и другими орденами.