Ради ткацкого станка из квартиры убрали шкаф

Жительница Басманного района Любовь Миронова профессионально занимается ткачеством. И даже установила у себя в квартире настоящий деревенский ткацкий станок.

Многие москвичи интересуются старинными ремеслами. Но их увлечения все же не требуют держать дома такое громоздкое оборудование. Корреспондент «МЦ» отправилась посмотреть, каково жить с таким «подселенцем», а заодно попробовать свои силы в том, что лет 200 назад должна была уметь каждая крестьянка.

Деревянный тренажер

Обычная двушка на Краснопрудной улице. Станок высится в одной из комнат: верхняя часть доходит стоящему человеку до плеча, ширина — почти метр, длина — метра полтора.

— Участковый врач приняла его за тренажер, — улыбается Любовь Миронова. — Учителя, приходившие к моим детям, первым делом почему-то предполагали: «Это прялка?» А сантехник выдал: «Вот это... инструмент!»

Передо мною уходят вдаль горизонтально натянутые белые нити — «основа». Каждая нить пропущена в дырочку на частом гребне («бердо»), вставленном в раму («набилка»). Позади него каждую нить подхватывает петля («галево») и прикрепляет к «ремизкам» — планкам, движущимся вверх-вниз от нажатия «подножек» (хозяйка поправляет меня, когда я называла их «педалями»).

— Ширина полотна стандартная для русских деревенских станков: плюс-минус 40 сантиметров, — объясняет Любовь Миронова. — Чтобы заправить его, ушло два дня.

Беру «челнок» — деревянную лодочку, в которой на «цевку» (вращающуюся катушку) намотан «уток» (ударение на последнем слоге). Нажимаю левую «подножку». Нити основы разделяются на верхний и нижний ряды. «Прокидываю» между ними челнок и приколачиваю нить «набилкой». Затем действую правой ногой, ряды основы меняются местами, челнок летит в другую сторону... Вот уже прибавился миллиметр ткани.

— Если делаешь половик, то за день можно соткать и метр, — рассказывает Любовь Миронова. — А если тонкая ткань, да с узором, то можно сработать лишь по сантиметру в час...

Руками я двигаю без усилий. А вот нижняя часть тела быстро начинает ныть. Сидеть можно лишь в одной позе: перекинув ноги через довольно высокий брус и сильно согнувшись.

— Мой рекорд — три с половиной часа непрерывной работы, — признается Любовь Миронова. — Стараюсь за один раз сидеть не больше часа. Если пропустишь момент, когда ноги начали затекать, домочадцам придется тебя из станка вынимать. Но беда в том, что иногда так увлечешься...

«Притащила бревнышки»

А началось увлечение Любови Мироновой в первой половине 2000-х годов. Работая в музее подмосковной Балашихи, она заинтересовалась старинными тканями — в том числе процессом их создания.

— В Москве тогда мастеров не было «от слова совсем», — вспоминает Любовь Миронова. — Я стала ездить в экспедиции: в Ярославскую, Вологодскую, Архангельскую области... Году в 2005-м я впервые села за настоящий большой станок.

Из экспедиций Любовь Миронова привозила не только опыт, но и... оборудование. Например, в 2010 году она сумела «эвакуировать» из заброшенной деревни в Костромской области целых пять станков.

— Когда ты понимаешь, что эту резную красоту скоро завалит обломками дома, начинаешь мучиться и не можешь ее бросить, — качает головой Любовь Миронова. — Бывало, что до города везли эти станины на телегах, догоняли поезд, на ходу закидывали груз в последний вагон...

Некоторые трофеи Любовь Анатольевна передала в дома творчества, а один подарила музею в Рязани. Нынешний станок в ее квартире — тоже из костромской деревни. Только Миронова его не вывезла, а выменяла у одного коллекционера. Когда дети Любови Анатольевны (а их у нее трое) были маленькими, станок стоял в коридоре. Ради него сломали встроенный шкаф.

— Когда я возвращалась из очередной экспедиции, дети восклицали: «Мама опять притащила бревнышки!» — смеется Любовь Миронова. — Поначалу родственники меня не понимали. Семейное признание пришло, когда мне присвоили звание «народного мастера», я стала занимать первые места на выставках.

Раньше Любовь Миронова ткала в основном по ночам. Процесс не шумный, однако пыльный.

— Особенно сложно с шерстью, — говорит Любовь Анатольевна. — Пуховая взвесь лезет в рот и в нос, а потом оседает под станком ровным слоем.

Найти нитки — целое испытание. Магазинную пряжу, и то не всякую, можно использовать только для небольших предметов — она слишком рыхлая, от трения разваливается.

— Для серьезных вещей мы заказываем сырье на фабриках, — признается Любовь Анатольевна. — Однажды я реконструировала убрус — венчальный женский головной убор. Ошиблась с сырьем, размер получился не тот. Пришлось ехать на фабрику, чтобы накрутили бобины по моему заказу.

Сто метров полотенец

Любовь Миронова затрудняется с ответом, сколько вещей она создала за 17 лет. Вроде бы «интересных проектных» работ было около тридцати.

— Одной из первых была реконструированная двухслойная понева (кусок ткани, оборачивавшийся вокруг бедер, как юбка, но не сшитый. — «МЦ») Касимовской губернии Рязанского уезда, — перечисляет Любовь Анатольевна. — Там было метров шесть... Полотенец — каждое от двух до трех метров — где-то десять. Поясов — тоже по два-три метра — не меньше пятидесяти...

Периодически Любовь Миронова работает на заказ. Чаще всего к ней обращаются перед славянскими праздниками: требуются обережные пояса.

— Бывали заказы на половики, — описывает Любовь Миронова. — Еще просили сделать скатерть — причем я предупредила, что она будет сшивная, так как станок узкий. Делала даже материю для свадебного костюма в этническом стиле.

А еще она изготавливает реконструкции старинных предметов: в Москве ее работы хранятся в фондах Государственного исторического музея и Всероссийского музея декоративного искусства. Кроме того, мастерица читает курсы о старинном текстиле в Московском государственном институте культуры и ведет практические занятия в одном из «домов ремесел и творчества» на Пречистенке.

— Ко мне записываются в основном девочки, — делится наблюдением Любовь Миронова. — Либо сперва возникает интерес к славянской культуре или какой-то исторической эпохе, либо родители дарят им домашний ткацкий станок, обычно настольный.

Вначале все мечтают соткать шарфик — это легко и его можно носить с повседневной одеждой. Но Любовь Анатольевна старается потихоньку вовлекать учениц в более сложные проекты. Некоторые даже загораются идеей создать «стлань» — ткань со сложным узором.

— Мастер-класс по заправке станков у нас длится целое воскресенье, с 11 до 20 часов, — гордится Любовь Миронова. — Зато мои ученицы говорят: «По сравнению с этим само ткачество — уже сущий пустяк».

ЗАГАДКИ

Брюхом тру, ногами пру, где разинется, тут и ткну (тканье).

Слепой поросенок возле тыну (забора. — «МЦ») ползет (челнок).

Деревянные ноги, хоть все лето стой (ткацкий стан).

(Из сборника Владимира Даля «Пословицы русского народа», 1862)

ЛЮБОПЫТНО

В старину в русских деревнях ткацкий сезон начинался после Масленицы или же после 1 марта (дня святой Евдокии) и продолжался до Пасхи. До этого с осени подготавливали сырье (трепали и чесали лен или шерсть, пряли нитки). Запрещалось ткать (и даже заправлять станок) в понедельник, пятницу, субботу и праздничные дни.