Руки скульптора все расскажут без слов

Важнейшим компонентом, позволяющим понять идею автора, остается выбор изобразительных средств

Известный российский скульптор Салават Щербаков работает над созданием памятника князю Владимиру, который разместится на Боровицком холме. Он рассказал о своих источниках вдохновения.

Встречаемся в мастерской на 2-й Брестской. На столе у Салавата Александровича бумаги, эскизы, фотографии.

- Вы работаете над памятником князю Владимиру. На каком он этапе?

- Идут строительные работы, благоустраивается территория. Открытие запланировано на 4 ноября на Боровицкой площади. Фигура князя будет в историческом облачении — мантии. В руке его — крест, установленный на Руси и определивший всю нашу дальнейшую историю.

Основная идея — это наш тысячелетний путь, взгляд из той эпохи на нас сегодняшних.

Сзади будут три рельефа, изображающие крещение Владимира в Херсонесе, крещение Руси и образ Владимира как собирателя русских земель. Высота памятника — 12 метров.

- Сколько проходит времени от рождения идеи до ее воплощения?

- От нескольких месяцев до нескольких лет. Идея, эскизы, решения, потом вариант в глине. Дальше — формовка, литье, гранит. Это такая цепочка, и где-то она идет параллельно, а где-то только последовательно.

- Любовь к скульптуре — это у вас наследственное?

- Мой дед, Сергей Щербаков, был скульптором, до революции учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества у известного тогда Сергея Волнухина (автора памятника первопечатнику Ивану Федорову. — «МЦ»). Все мои близкие родственники были либо архитекторами, либо художниками. Есть еще один в этом смысле «маячок» — на 200 лет старше меня — мой родственник, иеродиакон Сафроний, монах Спасо-Вифанского монастыря, жил во времена Екатерины Второй и принадлежал к цеху живописцев. В семье сохранилась его картина. Мой путь в скульптуру начался с того, что моя бабушка привела меня, первоклассника, во Дворец пионеров на Ленинских горах.

Увлечение захватило, так как попал я к очень интересным педагогам. Потом поступил в Строгановку.

В общем, «в глине» я с семи лет и до сих пор из нее не выбрался.

- Среди ваших многочисленных работ есть та, что нравится больше других?

- Одна любима чем-то одним, а другая — другим. Есть, к примеру, памятник в городе Вязьме, посвященный массовой гибели наших военнопленных. В 1941 году, во время Битвы за Москву, немцы, лишив еды, питья, санитарной помощи, методично уничтожали десятки тысяч наших пленных. Об этом мало известно, но это был один из первых фашистских опытов в создании лагерей смерти. Произошедшее стало страшной трагедией тысяч людей. Потому эта работа сопровождалась соответствующими чувствами и эмоциями. Памятник российскому императору Александру Первому — это уже совершенно другое: история страны, победы, Бородино, Париж. Поэтому относиться к ним одинаково трудно, как и назвать какую-то из них любимой.

- А как вы выбираете тему?

- Есть художники, которые их ищут. Мы предлагаем идеи для уже утвержденных решений. Сначала возникает тема, обсуждается, проводится конкурс. И на этом этапе подключаемся мы. Наш успех — когда удается «дотянуться» до этой темы, сделав идею понятной. Не зрителю — до нас, а нам — до темы.