И сверху – «розочка» за копейку

На Смоленке привели в порядок сквер. Тот самый, у метро, в котором вдоль переулка растут и умудряются ежегодно цвести шикарные липы, а ближе к дому Жолтовского еще недавно торчали одни печальные, кривенькие и еле живые сирени. Не успели положить покрытие и высадить деревья, как пошел снег, так что оценить новации толком не вышло — видно лишь, как посаженные хвойники прячутся ежиками под сугробами. Доживем до весны – увидим.

Для меня главное – киоск мороженого на месте. Новый, симпатичный, с «короной» наверху. Мне новые киоски нравятся, но дело даже не в них, мороженое-то ем редко. Дело – в порядке и упрямстве: тут, на этом углу, перед ступеньками, которые наконец-то тоже переделали, киоск с мороженым стоял, сколько я себя помню. И оно было потрясающим.

Чего только люди не придумают! Вот 24 января, например, отмечают международный день эскимо. Но этот праздник пусть будет. Мороженое – оно классное. И ассоциируется с детством. А мне, чтобы попасть туда, нужен был бы вафельные стаканчик с кремовой розочкой сверху. Тот, за 20 копеек. Обычный стоил 19, выходит, розочка шла – всего за копейку…

Вообще, «советское мороженое» - один из почти утерянных нами брендов. Почти – потому что чудом успели зацепить за хвост уходящее, цапнуть и не дать уползти отмирающему. Тот, незабываемый вкус пломбира в стаканчике еще помнится, не стерся до конца, не сдался и не растворился в эмульгаторах и фруктовых наполнителях, красителях и консервантах. Анастас Микоян, полагавший, что советский гражданин просто обязан съедать в год минимум пять кило мороженого, активно ставил в том числе и на эскимо. А символом детства стала та самая кремовая розочка. Которая съедалась на лавочке в сквере на Смоленке первой. 

… Недавно в маленьком городке под Тулой я купила вафельный стаканчик мороженого и обомлела от неожиданности. Мало того, что вкус у него был абсолютно сливочный, чистый, без всякого привкуса, так сверху еще была и розочка! Правда, не желтая, цвета сливочного крема, а ярко-красная, будто упавшая с локонов Кармен. Впрочем, и она была вкусная, не придраться, ну разве что красителя не пожалели.

И вот я думаю. Ну если вдруг началась какая-то новая жизнь у сквера, который умирал не один год и казался обреченным, может есть она и у стаканчика с розочкой? Представляю: вот растает снег, убегут ручьи, станет тепло. Приду в перезимовавший скверик, подойду к киоску, а там… Стаканчик ляжет в руку – холодный, легко пахнущий ванилью. Откушу кусочек, закрою глаза – и тут же вернется из далекого далека бабушка, строго повелит не спешить, а деревья за ее спиной снова станут вдруг большими-большими.

Она, конечно, не вернется, я понимаю. Но… пусть сквер, помолодев, проснется после зимы без потерь, «ежики» перезимуют, новые деревья – подружатся с липами.

И киоск с мороженым пусть стоит. Буду в него заглядывать. И когда-нибудь, верю, увижу «билет в детство» - стаканчик с розочкой. Вкуснее которой не было тогда ничего.