До скорой встречи, милая Анечка...

Поздним вечером 21 июня в парке искусств «Музеон» зажглись 1418 свечей памяти. Каждая из них — символ одного дня Великой Отечественной войны, начавшейся 22 июня 1941-го. В преддверии Дня памяти и скорби в ГБУ «Центр» открылась выставка «Вахта памяти. Никто не забыт, ничто не забыто». Корреспонденты «МЦ» прочитали письма, которые с фронтов войны летели родным и любимым от русских солдат.

В экспозиции представлены фото из народного архива Таганского района, личные вещи фронтовиков и творчество правнуков героев. Но главными экспонатами стали письма с фронта.

«Прошло совсем немного времени, как я писал тебе письмо. Хочу так много-много говорить с тобой, видеть тебя во всей красоте и нежности, поделиться с тобой пережитыми впечатлениями и воспоминаниями на фронте, своих мечтах и жизни, а ты — про жизнь в Москве, про свои думы!» — так писал своей возлюбленной Анечке с фронта Анатолий Докучаев. Он участвовал в Сталинградской битве, был на Северо-Западном, Волховском, 3-м Украинском фронтах и встретил Победу в Вене. Любовь и мысль о том, что дома его ждут, помогали полковнику в трудные минуты. Мысль о родных и близких придавала бойцу сил. «Время идет чортовски быстро, и причем не в нашу с тобой пользу! Вот что особенно жаль! Но у меня одно на сердце — сколько бы не пришлось быть с тобой не вместе — мы должны принадлежать только друг другу! Ни пробегающие года, ни наш возраст — ни что не должно помешать этому! Я живу этой, и только этой надеждой!» Несмотря на холод, жуткие условия и близко разрывающиеся снаряды, Анатолий Докучаев думал... нет, он мечтал о будущем с любимой Анечкой, с мамой, папой, близкими людьми. Ему казалось: еще чуть-чуть — и эти мечты сбудутся. А на происходящее вокруг смотрел с решимостью. «Вот холодный, белоснежный Югославский день. Порой где-то далеко-далеко слышен разорвавшийся немецкий снаряд и эхо этого разрыва слышно не таким, как, помню, в России. А в другой раз эти же проклятые снаряды этих же проклятых немцев, как бешеные гиены, стараются найти среди нас себе жертву. Но, врешь! Не за тем пошли русские по Балканам, чтобы их кости лежали не на родной земле!»

Воля к победе и любовь к Анечке помогли Анатолию дойти до Вены и дожить до Победы. Ведь он дал любимой обещание. Даже в коротких строчках писем чувствуется нежность, забота, а самое главное — надежда. «Вот у меня, Аня, вся жизнь и мечты в чем! Когда вернусь к тебе — все все расскажу, а сейчас не всегда представляется возможным рассказать о многом. Анечка! Передай всем своим подругам и моим знакомым по горячему привету, а мамаше, папаше, Полине, Жене, Пете — по низкому поклону! Пока досвидания! ДО СКОРОЙ ВСТРЕЧИ!» На отдельном стенде центр документации «Народный архив» представил несколько писем отца к дочери. Неизвестный солдат писал своей дочке, приободряя и поддерживая ее.

Маленькая Таня, чтобы отправить папе весточку, научилась писать и читать. Отец, получив письмо в холодном ноябре 1941 года, сразу же написал трогательный ответ любимой дочке. А чтобы ей было проще читать, он писал большими печатными буквами. Получилось коротко, но очень трогательно: «Моя любимая Танечка! Вчера получил твое первое письмо и карточку. Я был очень очень рад что ты научилась писать и сама написала мне письмо. Пиши мне и еще. Я всегда помню о тебе и о маме. Будь здоровая и веселая, кушай хорошо и слушайся маму. Когда мы побьем и выгоним всех немцев, которые напали на нас и хотят разорить нашу страну СССР, то я вернусь к вам и мы будем вместе. Крепко тебя целую. Твой папа».

Наверняка отец часто перечитывал первое письмо дочки, а ее фото носил в нагрудном кармане, рядом с сердцем. Маленькая Танечка послала еще одну весточку папе, и в этот раз ответ был куда больше:

«Моя любимая доченька, славный Танюсик! Вчера получил твое второе письмо. Первое с карточкой тоже дошло и я твою карточку ношу с собой. Мне очень приятно что ты так хорошо научилась писать и можешь сама мне писать и сама можешь читать мои письма», — писал отец в декабре 1941 года. Отец Танечки тогда еще не подозревал, что впереди еще несколько лет тяжелой, кровопролитной войны, и уже строил планы на будущее вместе со своим ребенком:

«...А когда я вернусь с войны то привезу тебе пушку так как ты их очень любишь и просила меня дома всегда почитать большую книгу про пушки. А ты пока учись еще лучше читать и писать и также считать (ведь из пушки без этого стрелять нельзя)».

Письма маленькой Танечки, вера в светлое будущее, в безоговорочную победу СССР и мысли о семье грели душу бойца холодной зимой 1941–1942 года и давали ему силы бороться дальше. Переписка отца и дочери тормозилась проверками и проблемами с отправкой. На подпаленных треугольниках стоят печати и подпись «Просмотрено военной цензурой», а некоторые письма маленькой Танечки так и не дошли до отца:

«От мамы я знаю, что ты еще писала мне, но это письмо я не получил, так как уехал из Саратова. Оно меня теперь наверное догоняет и никак не догонит. Все таки мне было очень приятно узнать, что ты писала мне. Я знаю, что ты всегда помнишь обо мне также как я помню о моем Танюсике», — писал боец уже в конце января 1942 года. Кусок бумаги стал меньше, буквы — мельче, но в каждой строчке все так же чувствуется безграничная любовь отца к дочери. Надеемся, все же однажды они встретились...